Во имя потерянных душ - Страница 40

И вдруг на тебе, тюрьма! Удружил Кардинал, ничего не скажешь.

Сосновск не терпит лености или праздности, в нем есть место лишь для деятельных энергичных людей. Нагрузки таковы, что человек либо подстраивается под адский изматывающий ритм, либо ломается и погибает. В таких условиях заключение не наказание, заключение — отдых. И вместе с тем прохлаждаться в четырех стенах, пока твои боевые товарищи играют со смертью, — о, это испытание не из легких. Особенно для Артема, с его непростыми взаимоотношениями с бойцами Башни.

Поначалу Лазовский метался по комнатам, точно лев в клетке. Для самоуважения было бы лучше, если бы его бросили в холодный карцер, посадили на хлеб и воду, не давали спать и травили зверями. Но вот так сидеть на чужой шее…

Впрочем, он не кухонный интеллигент, чтобы ругать власть и ничего не делать. Изуверские методы обучения у Кардинала приучили не стоять на месте, а любую ситуацию стараться повернуть к своей выгоде. Не можешь противостоять стихии — плыви по течению.

Такой подход был ему по душе! И к черту все сомнения.

Артема разместили на шестом этаже девятиэтажки в крайнем подъезде — подальше от немногочисленных обитателей дома. Кроме него в этой части здания обитали лишь четверо бойцов, организовавших тут нечто вроде контрольного пункта в лифтовой на первом. И лишний раз арестанта они предпочитали не беспокоить. В общем, идеальные условия для всякого рода опасных экспериментов и авантюр. Грех ими не воспользоваться! Особенно когда малейшая ошибка способна привести к массовым жертвам среди ни в чем не повинного населения.

Артем собрался всерьез взяться за силы Таугрим. Успех с защитным кругом воодушевлял, забыть о возможности увеличить собственное могущество было бы преступлением. Да и чем черт не шутит, вдруг таинственный хозяин знаков посчитал его достойным наследником ключей к власти Древних?! Ведь за защиту от Прозрачников так платы никто и не потребовал!

Жаль только, Захара нет рядом. В противостоянии с порождениями Тьмы Посвященного Ладара лучше иметь на своей стороне. И пусть его покровитель мертв, даже тень могущества Повелителя Света повергает Мрак в прах.

Ну да чего мечтать о невозможном. Артем слышал, как утром Захар ломился через пост охраны и какими словами его послали к Кардиналу. Стоит рассчитывать только на себя.

Для эксперимента Лазовский выбрал дальнюю комнату, в которой из мебели оставались лишь продавленный диван и шкаф с книгами. Он не поленился и потратил полчаса на то, чтобы оттащить все в гостиную — чем больше будет свободного места, тем лучше. Еще несколько минут убил на то, чтобы выковырять из косяка ржавый гвоздь. Плохая замена карандашу или куску мела, но не в его ситуации привередничать. Нацарапать пару закорючек на паркете можно, и ладно.

На этом приготовления были закончены.

— С богом, что ли? — сказал Артем вслух.

Его немного потрясывало. Одно дело лезть в дебри смертельных чар в горячке боя, когда нет времени продумать последствия, и совсем другое — делать осознанный шаг, по доброй воле совать голову в петлю. Навалились сомнения, в душе шевельнулся страх, и… почти сразу пришла злость. Артем ненавидел себя таким — слабым, нерешительным и безвольным. Приходилось прикладывать массу сил, чтобы уничтожить ненавистные черты характера, но гнилое семя нет-нет и давало ростки.

Решительно стиснув гвоздь в кулаке, Артем опустился на пол и потянулся сознанием в Изнанку.

Серая мгла окутала разум, появилось ощущение падения, перед внутренним взором замелькали смазанные картинки — какие-то лица, силуэты животных, обгорелые деревья, дома и храмы. Видения сбивали с толку, всячески мешали и отвлекали. Артем так и увяз бы в призрачных миражах, но сказалась постоянная практика. Хватило волевого усилия, чтобы туман расступился, и он ухнул к самой границе Второй Пелены. Той самой, которую он пока еще был неспособен перейти.

Реальность поплыла, облака тумана уплотнились, приобрели законченные формы. Вокруг Артема раскинулась серая степь с припорошенной пылью травой и редкими деревцами вдали. Серо, тускло, уныло. Хотя Лазовский предпочитал такие невзрачные пейзажи сумасшедшей яркости кошмарных снов. Случилось ему однажды влезть в порождение чьей-то фантазии. Такой жути натерпелся — Тьма отдыхает!

Под ногами обнаружилась гладкая черная плита, приятно холодившая обнаженные ступни. Отлично подойдет на роль доски для рисования. Артем шевельнул кистью и ощутил, как по коже скользнул завиток тумана, оставив в руке кусок мела.

Но чего-то не хватало!

Лазовский замер, пытаясь разобраться в ощущениях, и тут над головой раздалось хлопанье крыльев — на край плиты приземлился старый знакомец. Глянув на Артема сначала одним глазом, потом другим, ворон одобрительно каркнул.

— И тебе не кашлять! — поприветствовал галлюцинацию Артем. На что пернатый паразит важно кивнул и принялся чистить перья. Остро захотелось запустить в него мелом, и Лазовский мысленно пристыдил себя за столь хулиганские желания.

Нет, надо работать. Не то он так еще целый день будет собираться с духом!

Решительно стиснув зубы, Артем склонился над камнем и заскрипел мелом. Пара тонких линий, хитрый завиток, кривая загогулина, ромб и поверх всего жирный крест. Первый знак получился хорошо, даже гордость берет. В бытность художником ему пришлось бы сделать кучу эскизов, прежде чем удалось добиться такого результата.

Краем сознания Артем ощущал, как в это время оставленное в комнате тело выцарапывает копию этого знака на паркете. Теперь надо сформировать между рисунками устойчивую связь, передать начальный импульс, энергии и ждать результата.